Цель исследования — определение факторов риска спонтанного пневмомедиастинума и тактики его ведения у больных новой коронавирусной инфекцией.

Материал и методы. Обследовали 18 пациентов со спонтанным пневмомедиастинумом (СПМ), госпитализированных в центр по лечению новой коронавирусной инфекции СЗГМУ им. И. И. Мечникова с 2020 по 2021 год. Группу контроля составили 18 человек, отобранные парно-сопряженным методом. Проанализировали жалобы, анамнез заболевания и жизни, коморбидный фон, физикальные данные, результаты лабораторных и инструментальных исследований, особенности терапии пациентов обеих групп

Результаты. Группы были сопоставимы по возрасту и полу. Среди всех больных, госпитализированных с новой коронавирусной инфекцией, спонтанный пневмомедиастинум зарегистрировали в 1,3% (18). Анализ жалоб, анамнеза заболевания и жизни, коморбидного фона, физикальных данных, результатов лабораторных и инструментальных исследований, терапии пациентов в обеих группах статистически значимых отличий не выявил. В то же время, в основной группе доля больных с ожирением была меньше, чем в контрольной. Оценка ОШ показала, что при ожирении риск развития спонтанного пневмомедиастинума был статистически значимо меньше (ОШ=0,14; 95% ДИ: 0,033–0,63, р=0,010).

Заключение. Риск развития спонтанного пневмомедиастинума статистически значимо ниже у больных с ожирением.

В действующие рекомендации МЗ (№15 от 22.02.22) не включены препараты с пульмонопротекторным эффектом. Вместе с тем, одна из основных проблем, с которой сталкивается врач отделения интенсивной терапии при лечении пациентов с COVID-19 — развитие тяжелого и крайне тяжелого ОРДС на фоне вирусной пневмонии. Синтетический аналог лей-энкефалина потенциально эффективен в решении данной проблемы.

Цель исследования: изучить эффективность синтетического аналога лей-энкефалина при ОРДС у пациентов с COVID-19.

Материалы и методы. В проспективное исследование включили 35 пациентов, разделенных на 2 группы. Группа 1 (основная, n=15) — терапию согласно 15-м временным рекомендациям МЗ дополнили продленной инфузией синтетического аналога лей-энкефалина со скоростью 5 мкг/кг/час в течении 5 дней. Группа II (контрольная, n=20) — проводили только стандартное лечение. Оценивали данные лучевой диагностики, частоту, тяжесть и динамику респираторных осложнений, изменения показателей P/F, прогностических шкал APACHE II, SOFA и NEWS.

Результаты. У пациентов, получавших исследуемый препарат, процент повреждения ткани легких не изменился: Median (IQR) 0 [–8; 0], а в контрольной группе — увеличился в среднем на 10%: Median (IQR) +10,0 [+2; +20] (p=0,001). Доля пациентов в I группе с положительной динамикой в интервале сроков с 5-го по 9-й день была значимо выше и составила 46,7% [24,8%; 69,9%], в группе II — 15,0% [5,2%; 36,0%] (p=0,04). Также в группе I, начиная с 4-х суток, медиана индекса P/F была значимо выше, чем в группе II — 220 [185; 245] против 127 [111; 158], соответственно (p=0,014). Необходимость проведения НИВЛ в группе I к 7 суткам составила в среднем 6,7%, а в группе II — 45,0%, что было значимо выше по отношению к основной группе (p=0,013).

Заключение. Применение синтетического аналога лей-энкефалина оказало значимое влияние на основные показатели тяжести течения вирусной пневмонии при COVID-19, что может служить обоснованием разработки новой эффективной стратегии лечения.

Последние данные свидетельствуют о том, что ингаляционная анестезия (ИА) связана с более высокой летальностью от рака по сравнению с тотальной внутривенной анестезией (ТВА), возможно, из-за модуляции иммунного ответа.

Цель. В связи с появлением данных о возможном влиянии выбора метода анестезии на иммунный статус и, как следствие, развитие рецидивов злокачественных новообразований, целью настоящего исследования стало определение влияния выбора метода анестезии на некоторые параметры иммунитета пациенток.

Методы. Провели мета-анализ клинических исследований, опубликованных в базах данных PubMed, Google Scholar и Cochrane и направленных на оценку влияния анестезии на послеоперационный иммунный статус больных, перенесших операцию по поводу рака молочной железы (РМЖ). Включили пять рандомизированных и три обсервационных исследования (всего с участием 637 пациенток, из них 320 (50,2%) в группе ТВА). Извлекли данные о содержании лейкоцитов, матриксных металлопротеиназ (ММП)-9 и -3, интерлейкинов (ИЛ)-6 и -10 и нейтрофильно-лимфоцитарного индекса (НЛИ).

Результаты. Пациентки с операцией по поводу РМЖ, перенесшие ТВА, имели значительно более низкое содержание лейкоцитов (стандартизованная разница средних (SMD)=-0,32; 95% доверительный интервал (ДИ): –0,58 — –0,06; I2=58%, P=0,020) и ММП-9 (SMD=–0,35; 95% ДИ: –0,67 — –0,03; p=0,030; I2=0%) в послеоперационном периоде по сравнению с больными, получавшими ИА. Концентрации ММП-3, ИЛ-6, ИЛ-10 и НЛИ статистически значимо не отличались в двух группах.

Заключение. У пациенток, перенесших операцию по поводу РМЖ в условиях ТВА, обнаружили более низкое содержание лейкоцитов крови и фермента, участвующего в ремоделировании структур внеклеточного матрикса — ММП-9 по сравнению с пациентками, оперированными в условиях ИА, что может свидетельствовать о возможном влиянии выбора метода анестезии на иммунитет пациенток с РМЖ.

Цель исследования. Оценка эффективности применения урапидила гидрохлорида в схеме анестезиологического пособия для коррекции гипертензивной реакции кровообращения при робот-ассистированной радикальной простатэктомии (РАРП).

Материалы и методы. В исследование включили 93 пациента с верифицированным раком предстательной железы, которым предстояло выполнение РАРП. Пациентов рандомизировали на 2 группы: пациенты основной группы (n=44) интраоперационно, с целью коррекции гипертензии, получали урапидил гидрохлорид, пациенты группы сравнения (n=49) получали стандартное анестезиологическое пособие. Центральную гемодинамику контролировали на 5 этапах операции.

Результаты. На 2-м этапе в группе сравнения среднее артериальное давление увеличилось на 24,3% (р=0,045), общее периферическое сопротивление сосудов — на 46,6% (р=0,011) по сравнению с 1-м этапом, а в основной группе значимых изменений этих показателей не обнаружили. В основной группе среднее артериальное давление было ниже на 20,2% (р=0,047), постнагрузка — на 36,9% (р=0,02), а сердечный выброс — выше на 22,2% (р=0,043) относительно группы сравнения. Позиционирование пациента в положение Тренделенбурга (3 этап) привело в группе сравнения к увеличению ударного объема на 22,4% (р=0,038), а в основной группе — на 19,2% (р=0,049) по сравнению с предыдущим этапом. В основной группе сердечный выброс был выше на 34% (р=0,002) относительно группы сравнения, а среднее артериальное давление и сосудистое сопротивление — ниже на 24,4% (р=0,031) и 45,7% (р=0,001) соответственно. На четвертом и пятом этапах отмечали постепенную стабилизацию кардиогемодинамики и нивелирование различий между группами.

Заключение. Применение урапидила гидрохлорида при РАРП позволило стабилизировать гемодинамику на 2-м этапе операции, избежать гипертензии на 3-м этапе и снизить общее периферическое сопротивление сосудов.

Митохондриально-направленные антиоксиданты на основе ионов Скулачёва (SkQ1) крайне привлекательны для нейтрализации активных форм кислорода непосредственно в матриксе митохондрий.

Цель — изучить антиоксидантный и кардиопротективный эффект митохондриально-направленного антиоксиданта — SkQ1 на модели ишемии и реперфузии изолированного сердца крысы в условиях холодовой кардиоплегии.

Материалы и методы. Исследование эффектов SkQ1 (1200 нг/мл, 120 нг/мл, 12 нг/мл) провели на изолированных сердцах крыс линии Wistar (n=50) в условиях 240-минутной холодовой кардиоплегии. Оценили уровень окислительного стресса, динамику маркеров повреждения миокарда (классические и высокоспецифичные) и функцию сердечной мышцы (скорость коронарного протока, частоту сердечных сокращений, систолическое давление).

Результаты. Использование SkQ1 в концентрации 12 нг/мл привело к статистически значимой нейтрализации проявлений окислительного стресса (р<0,05): минимальное содержание NO-метаболитов — нитратов и нитритов (36,2 [30,8; 39,8] мкмоль/мл) поддерживалось на доишемическом уровне всю 30-минутную реперфузию, а концентрация малонового диальдегида (49,5 [41,1; 58,9] мкмоль/г) была ниже в сравнении с применением SkQ1 в концентрации 120 нг/мл. Вследствие «смягчения» окислительного стресса внутриклеточные ферменты и высокоспецифичные маркеры повреждения миокарда при реперфузии нарастали медленно, а восстановление сердечной функции произошло более высокими темпами и показало свою стабильность при возобновлении перфузии.

Заключение. SkQ1 в концентрации 12 нг/мл проявил выраженные антиоксидантные и кардиопротективные свойства в исследовании ex vivo.

Персонализированная медицина (ПМ) является главным вектором развития здравоохранения в XXI веке и включает направления, касающиеся факторов риска развития заболевания (предикативность), мероприятия по предотвращению заболевания (профилактика), индивидуализацию диагностики и лечения (персонализация), информирование пациента по вопросам профилактики и лечения заболевания (партисипативность). В последние годы ведется активная исследовательская работа, направленная на внедрение принципов ПМ в процесс оказания помощи пациентам, находящимся в критических состояниях. Это касается выделения групп пациентов на основе исследования генома, разработки диагностических тестов с использованием молекулярных маркеров, создания нового класса лекарств с учетом индивидуальных характеристик пациентов.

Цель обзора — обобщить имеющиеся данные о внедрении принципов ПМ в практику работы медицинских учреждений, обеспечивающих лечение пациентов, находящихся в критическом состоянии.

Провели анализ более 300 источников литературы международных баз данных Pubmed, Scopus и РИНЦ. Из общего массива отобрали 85 источников, которые в наибольшей степени соответствуют цели обзора.

В обзоре представили сведения об организации и результатах внедрения принципов и передовых технологий ПМ, таких как банк образцов неотложной медицины — EMSB, в работу клиник, оказывающих неотложную помощь при критических состояниях. Рассмотрели формирование представлений о ПМ, в том числе признаки новой концепции, ориентированной на лечение пациентов в критическом состоянии. Изложили сведения о специфике развития конкретных критических состояний (острых нарушений мозгового кровообращения, острого респираторного дистресс-синдрома, черепно-мозговой травмы, шока, инфаркта миокарда, нарушений ритма и проводимости), а также об эффективности применения лекарственных препаратов, в зависимости от индивидуальных генетических особенностей пациентов.

Ограничений исследований по вопросам темы не выявили.

Заключение. Анализ данных литературы свидетельствует о позитивных результатах внедрения принципов ПМ в профилактику, диагностику и лечение больных в критических состояниях. Создание биобанков, разработка учебных программ и нормативной документации, активизация научных исследований, внедрение новых методов диагностики и лечения способствуют реализации принципов ПМ в практическом здравоохранении.

Одним из осложнений острого тяжелого повреждения мозга (черепно-мозговая травма, внутричерепные кровоизлияния, ишемия, постгипоксические состояния) как у взрослых, так и у детей является развитие синдрома пароксизмальной симпатической гиперактивности (ПСГА). Высокая частота его встречаемости и тяжелые негативные последствия: органная дисфункция, инфекционные осложнения, нарушения трофики органов и тканей, приводят к повышению инвалидизации и смертности. Сложности в подборе эффективной терапии связаны с многообразием симптомов, трудностями диагностики, отсутствием четкого понимания патофизиологии ПСГА. В настоящее время существуют различные зарубежные и отечественные схемы лечения ПСГА.

Цель обзора — обобщить данные клинических и научных исследований по диагностике и лечению синдрома ПСГА для облегчения подбора эффективной терапии.

Материал. В базах данных Web of Science, Scopus и РИНЦ отобрали 80 источников, содержавших актуальные данные клинических и научных исследований по теме данного обзора.

Результаты. Рассмотрели основные принципы диагностики и лечения пароксизмальной симпатической гиперактивности; описали современные представления об этиологии и патогенезе развития пароксизмальной симпатической гиперактивности; привели клинические данные, касающиеся развития осложнений пароксизмальной симпатической гиперактивности; проанализировали клинические последствия и описали современные методы профилактики развития синдрома пароксизмальной симпатической гиперактивности.

Заключение. Профилактика развития ПСГА, его адекватное и своевременное лечение позволяют предотвратить формирование патологической доминанты (мы рассматриваем ПСГА именно как одну из патологических доминант, формирующихся при тяжелом повреждении ГМ), уменьшить негативные последствия этого синдрома, снизить число осложнений, длительность ИВЛ и пребывания боль- ного в ОРИТ, инвалидизацию и смертность. Подбор патогенетической, симптоматической, а затем поддерживающей терапии значительно улучшает реабилитационный потенциал пациентов.